23 января во Владивостоке прошли протесты в поддержку Алексея Навального и других политзаключённых.
Как это было
В два часа дня на центральной площади собралось порядка семисот человек, которые после короткого (и бессодержательного) митинга двинулись колонной по центральной улице города, вскоре перекрыв её целиком. Толпа быстро увеличилась в размерах за счёт присоединявшихся по пути людей и уже через два квартала насчитывала около трёх тысяч человек. Через сорок минут после начала акции появился сперва малочисленный ОМОН, который, врезавшись в середину толпы, начал точечно задерживать людей, на которых указывали люди в штатском.
По плану шествия, опубликованного накануне, предполагалось пройти колонной до остановки Лазо, спуститься от неё к корабельной набережной, вернуться по ней в центр, и сделать примерно такую же петлю в сторону спортивной набережной, вернувшись по «арбату». Но этот маршрут не был выполнен м наполовину. Через полчаса большая часть толпы пошла обратно в центр тем же маршрутом, так и не дойдя до ост. Лазо и постепенно рассеиваясь разным сторонам дороги, а за ней медленно покатились уже три автозака в сопровождении нескольких патрульных машин.
Уже в центре колонна была рассечена на части. Её голова ушла в сторону набережной, середина остались справа и слева на Алеутской, а конец — у памятника Борцам за власть советов. К половине шестого основная часть людей уже разошлась, а оставшихся группы были сравнимы с численностью согнанной в центр полиции.
Всего на акцию по нашим оценкам пришло три-четыре тысячи человек, из них к вечеру были задержаны от тридцати до пятидесяти человек. Примерно на два часа было полностью перекрыто движение в центре города, несмотря на попытки полиции согнать людей с проезжей части.
Если сравнивать с «голубиными» протестами в поддержку Фургала июля-августа прошлого года, то народу сейчас пришло в два-три раза больше, в то время как уровень организованности пришедших упал практически до нуля. Если тогда местное «Яблоко» пыталось организовывать какие-то выступления, раздачу листовок, мегафоны для выступающих, то здесь ничего этого не было. Единственная мысль, которая владела этой толпой — выйти и показать. Кому — пришедшие и сами толком не понимают, но при этом все чувствуют что так дальше продолжаться не может.
Что касается социального состава пришедших, то на протесты сейчас ходят в основном люди 20-30 лет, преимущественно мужчины. Это уже далеко не «дети», не «школьники» и не «маргиналы», как нас уверяет официальная пропаганда, это именно что молодое поколение россиян, выросшее уже при путине, не видевшее ничего кроме путина и не желающее при нём жить дальше.
На акцию они пришли целенаправленно, но в то же время и без определённой цели. Это «демонстрация» в исходном смысле слова, люди хотят чтобы их наконец заметили и что-то поменяли в их жизни. В то же время, на большее они сейчас не готовы и не рассчитывают. Это уже не устные и письменные просьбы к власти начать решать социальные проблемы, но ещё и не попытка решить их самостоятельно. Предупредительный выстрел в воздух, но боевыми патронами.
Перспективы?
Объективно существующее низовое недовольство в обществе всё настойчивей требует своего выражения в политике. Падение реальных доходов населения за последнее десятилетие подготовило почву для протестных выступлений, а после пенсионной реформы были убраны последние психологические барьеры для его масштабного воплощения на практике.
Пенсионная реформа лучше и доходчивей тысяч левых агитаторов объяснила самым широким слоям населения, кто на самом деле расставляет в правительстве «плохих бояр», и в чьих интересах действует это государство на самом деле. Государство тогда перестало быть «своим», но реально «чужим» его сделала эпидемия COVID’а, и последовавшие за её началом действия правительства как по борьбе с эпидемией, так и по «поддержке населения». Если первые так же доходчиво объяснили массам, что даже под угрозой эпидемии, чиновников больше всего интересует наполнение их личного кармана, то вторые скорее напоминает большой волосатый кукиш, подсунутый к самому носу населения, чтобы его рассмотрели даже самые старые и слабовидящие пенсионеры.
На фоне всего этого нарастает раскол в верхах, вызванный, как кризисом в экономике страны, так и весьма скупыми мерами государственной поддержки для бизнеса, щедро отпускаемых только для корпораций, находящихся в руках узкого круга «друзей президента». Остальной бизнес, и крупный и мелкий, в таких условиях неизбежно начинает поглядывать в сторону «оппозиции», нельзя ли с её помощью как-то поменять положение. Монархист Малофеев, пытающийся прибрать к рукам «социалистическую» «Справедливую Россию», олигарх Зимин, практически открыто финансирующий несистемных либералов включая Навального, «национальный капитал», финансирующий «красно-коричневых» из НПСР… Вы без труда вспомните ещё множество подобных примеров.
Человек на букву «Н»
При временном совпадении общественного запроса на перемены и требований бизнеса о перераспределении доходов появляется запрос на политическую силу, которая будет сочетать в себе эти два требования, несмотря на то что содержание желаемых и необходимых «перемен» у общества и у бизнеса радикально отличаются. Политической фигурой, которая обещает выполнить эти требования, и стал Алексей Навальный, со своей основной темой «борьбы с коррупцией», которая одинаково подходит как для объяснений «почему мы так плохо живём», так и для «почему бизнес не растёт». «Потому что коррупция!» отвечает тот, не вдаваясь в подробности.
И в самом деле, кто может отрицать то, что у нас нет коррупции? Есть, и ещё какая! Но это объяснение указывает только на один из симптомов болезни, но не на саму болезнь. Почему чиновники воруют? Потому что могут. Как сделать так, чтоб не могли? Либо изменить саму систему, в которой возможно подобное воровство, либо ликвидировать саму должность чиновника, иначе, сколь бы честного человека вы не поставили на эту должность, через несколько лет он станет аналогом своего предшественника.
Таким образом, все трое участников этого временного союза получают то что хотели: политизированная часть общества — выражение своего желания перемен, бизнес — обещание продолжения борьбы с коррупцией, а сам Навальный — поддержку от первой и деньги от второго.
Сейчас Навальный старается подстраиваться под запросы общества, которые /пока/ совпадают с его собственными целями. «Честные выборы»? Конечно поддержим, ведь в текущей избирательной системе у нас нет шансов. «Свободу политзаключённым»? Разумеется, ведь в полицейском государстве именно такими методами и будут бороться против *любой* оппозиции. «Правительство в отставку»? Прекрасно, освободится куча должностей, которые можно поделить среди своих. Но вот с «социальными» лозунгами уже начинаются непонятки. Четыре года назад он выступал за повышение пенсионного возраста, а после его повышения в 2018м году — уже против. Это как понимать? Изменил идеологию? Да вроде нет, всё тот же либерал. Нечто невнятное произносится и в отношении вопроса о национализации, «да нет, наверное может быть». Вероятно ответ будет меняться в зависимости от того, какой из них в данный момент позволит получить больше поддержки в обществе.
Что будет, когда он добьётся своих собственных целей и придёт к власти? Будет ли он по-прежнему учитывать интересы тех, кто его поддерживает сейчас?
Наша позиция
Мы не поддерживаем Навального как политика. Он считает, что достаточно сменить коррумпированных чиновников на новых, мы считаем что необходимо также поменять и саму систему, чтобы эти новые чиновники не стали такими же как прежние. Он считает, что необходимо отобрать у путинских олигархов собственность и назначить ей новых и эффективных менеджеров, мы считаем что в принципе не должно быть таких вещей как «частная собственность», иначе сегодняшний «эффективный менеджер» завтра станет новым олигархом.
Мы поддерживаем митинги в той части лозунгов, которая направлена на демократизацию существующей системы: свободу агитации и политической деятельности, реформу избирательной системы, которая сейчас не обеспечивает равных возможностей для кандидатов, отмену цензуры в СМИ.
В то же время мы предостерегаем участников протестов, что без построения низовых общественных структур, которые выступают самостоятельной силой и представляют свои собственные интересы, нет никакой гарантии, что вас не обманут сегодняшние лидеры протеста. Стоит им перестать вести организационную работу, и вы останетесь с носом.
Сто лет назад такой самостоятельной политической силой выступала широко распространённая и хорошо организованная система советов. В течении 1917 года советы поддерживали разные политические силы, отказываясь от их поддержки по мере того, как эти силы не смогли или не захотели выполнить собственные обещания. Только с четвёртой попытки ей удалось найти партию, которая реально выполнила то, о чём она говорила: это была партия большевиков. Но большевики тоже легко потеряли бы поддержку, если бы повели себя так же как их предшественники: эсэры и меньшевики. Такой «поиск» стал возможен именно потому, что советы всё это время сохраняли собственную организационную структуру, независимую от прочих партий, но открытую для их участия.
В наше время, аналогом советов может стать любое объединение жителей по месту работы или жительства на основе общих интересов: профсоюз, кооператив, клуб. Преимуществом такого рода объединений является хорошее знакомство их участников между собой, и, как следствие этого, значительно большее время на обсуждение политических вопросов и выработку общего решения, чем краткое время любого митинга. Да, это сложно и медленно, но мы считаем что это единственный работающий вариант.